Белинда - 21.06.2010

Привет, меня зовут Белинда, и я зависимый компульсивный игрок. Дата моей последней ставки 21 Июня 2010 года. Для меня привилегия быть здесь, сидеть здесь и рассказывать вам свою историю. Это долгая история, но есть только сорок пять минут.

Я начала играть... Я имею в виду, что пришла в программу АИ в 2004 году. У меня было так много вопросов, но я продолжала возвращаться, продолжала приходить. Я выполняла шаги, у меня появился спонсор, я звонила ей каждый день. Я выполняла эти шаги, но проблема в том, что я выполняла их не с полной честностью, а лишь на пятьдесят процентов. Потому что моё намерение, когда я впервые пришла, состояло в том, чтобы сказать «стоп» азартным играм. Если следовать системе шагов, у меня так много недостатков характера. Но я сказала себе: «У меня нет никаких недостатков. Всё, что у меня есть, - это азартные игры». Ну, вы знаете: ложь, ложь, ложь...

Эти двенадцать шагов... Я выполнила двенадцать шагов и продолжала говорить: «Я сделала свои двенадцать шагов». Но я не прожила эти шаги, потому что не была честна. И я всё продолжала ходить на собрания, пока не успокоилась. Мои собрания сократились с семи дней в неделю до шести, потом до пяти, четырёх, трёх, двух, одного, а затем вообще прекратились. Я была здесь почти пять лет и сказала: «Я поняла, я знаю. Я знаю, что делать. Я получила инструменты, такие как книга». В конце концов моё эго, которое, как я думала, было дефектом моего характера, толкнуло меня играть. И я вернулась. Я вернулась и на следующий день позвонила своему спонсору – сказать, что играла.

Я вернулась сюда, но не была готова. Я не была готова. Поэтому я сказала своему спонсору: «Я не готова». Причина, почему я не готова, заключается в том, что у меня всё ещё много денег. Мои сбережения, пенсионные накопления... Но азартные игры сулили мне больше, чем те деньги, которые у меня были. Только приехав сюда, в первый год я купила дом. Приехав ни с чем.. Через год, благодаря сбережениям и упорному труду, я купила дом. Я жила в том доме и думала: «Боже всемогущий, я избранная!». Да уж, конечно. Почти пять лет спустя я сорвалась. Позвонила своему спонсору, и она сказала: «Приходи на собрание». Я пришла на собрание и сказала ей, что не готова вернуться. Потому что я не стану регулярно посещать собрания. Я буду как вращающаяся дверь, туда-сюда. Как другие люди, которых я вижу.

Итак, я уничтожила себя. Смотрите, у меня был дом, пенсионные накопления и две машины, был водитель (вот такое у меня эго). А потом... Я потеряла всё это меньше, чем за год. Всё. Я потеряла дом, я потеряла одну машину и в итоге переехала жить к сестре. Я ухаживала за своей матерью. У меня был сын и две собаки. Мы все жили в одной спальне: моя мама, мой сын, две собаки. И это была очень маленькая спальня. Я много думала. Думала, думала и снова думала. Но это меня не остановило, потому что азартные игры продолжали шептать мне: «Ещё раз, это твой счастливый день. Сегодня удачный день, ты сорвёшь большой джекпот». Я верила.

Наконец, после более чем месяца у сестры (я платила ей арендную плату, убирала в доме, готовила еду и возила её на работу), я сама приехала на работу и подумала: «Мне не нравится такая жизнь». Я вернулась в АИ и позвонила на горячую линию. За день до того я проиграла несколько тысяч долларов. Крупно проиграла. Я провела там весь вечер, и я прямо вижу эту картинку: играю по центу, по одному центу, сижу и плачу перед автоматом. И я сказала себе: «Что я делаю? Почему я наказываю себя? Что я такого плохого сделала, чтобы заслужить такое наказание?» Я пошла домой, позвонила на горячую линию. В тот же день я пошла в церковь «Christ the Servant». Это было 21 июня 2010 года. Я плакала, плакала и плакала. И я сказала себе, что, хоть я и не выполняла программу со стопроцентной честностью, она всё-таки изменила мою жизнь. Что будет, если я действительно сделаю эту программу своим приоритетом? Я буду, как другие люди: счастливой, радостной и свободной. Что я и сделала. Я вернулась в программу. Я посещала утренние собрания. Там я получала быструю подзарядку утром, до работы. А ещё я ходила на вечерние собрания, потому что по вечерам чувствовала такую усталость, что меня тянуло отдохнуть в казино. Поэтому вместо казино я шла на собрания. Я делала это каждый божий день в течение года. Добравшись до девяноста дней, я сразу же получила спонсора. Мой второй спонсор – Джоанна, и я заявила ей, что хочу председательствовать на собрании, когда достигну девяноста дней.

Она сказала: «Как Вы можете председательствовать на собрании? Нас здесь всего пятеро». Я всё-таки хотела председательствовать, и я это сделала. И за те несколько месяцев, пока я председательствовала, эти пять человек превратились в тридцать, тридцать пять человек в церкви «Christ the Servant». Я была ещё на одном собрании здесь, в «Unity», в понедельник вечером, в тот же день. Утром в понедельник – в «Christ the Servant», а вечером в понедельник – в «Unity». Потом был вторник, и ещё пятница, и суббота, собрание по шагам. Я ходила всюду, куда только могла, чтобы занять себя. Я научилась медитировать. Я научилась молиться с уверенностью. Я узнала все эти вещи. Я снова задала свои двадцать вопросов и прошла их. Я вела дневник каждый божий день. Каждый день я составляла свой список благодарностей. Мой список благодарностей начался с пяти, и с каждым разом я добавляла и добавляла в него. Так много, так много... Я сделала собственный шаг и прошла шаги со своим спонсором. Тут я действительно прошла их тщательно, без спешки. Мне потребовалось больше года, чтобы закончить свои шаги, потому что я действительно хотела углубиться в них.

Через два года я сменила спонсора. Теперь мой спонсор – Нита, потому что я хочу то, что есть у неё. То, что было у моего прежнего спонсора, я достигла. Она научила меня, как быть такой. То, чего я теперь хочу, я ищу у Ниты. Я звоню своему спонсору каждый божий день, когда еду на работу. И даже в выходной день я всё-таки звоню ей. Ещё я вижусь с ней, если у меня проблемы. В таких случаях я сразу бегу к ней. С 2010 года по настоящее время я сталкивалась с множеством проблем. Например, в 2012 году я заболела раком. Мой брат внезапно скончался, и мне пришлось вернуться на Филиппины. Через месяц моя племянница, моя любимая племянница скончалась, она была здесь. А потом, в 2019 году, ушла из жизни моя мама. Кроме всего этого, у меня были и другие испытания. Через два года, почти три года... Нам советуют не вступать в отношения в течение года. Я продержалась больше двух лет и подумала, что уже достаточно уверена в себе, у меня нормальная самооценка. У меня начались отношения с другим членом АИ. Эти отношения продлились недолго, потому что мне ещё так над многим нужно поработать в себе. Я не знала, что стараюсь угождать людям, что я тряпка и всё такое. Вот что случилось. Я так многому научилась в этих отношениях. Я обнаружила многое, что должна была развивать в себе. Именно тогда я начала пробовать новое. Стараясь соблюдать баланс. Я ходила на долгие прогулки, научилась есть в одиночку вне дома, ухаживать за собой, по-настоящему любить себя – не только снаружи, но и внутри. Потому что счастье начинается внутри, а это очень и очень трудно сделать. И я действительно научилась говорить «нет». «Нет» — это законченное предложение для меня сейчас. Раньше я лепетала: «У меня это, у меня то. Нет, потому что это и то». «Нет» значит нет.

Я стала тверда во всех своих решениях. Если я сомневаюсь в решении, я звоню спонсору. А если меня не удовлетворяет ответ спонсора, я звоню другому члену АИ. Я звоню и продолжаю звонить, пока не удовлетворюсь ответом. Дело не в том, что я хочу услышать. Дело в том, что я должна поверить, что это и есть правильный ответ. А если я не удовлетворена всеми этими людьми, я молюсь. Я кладу свой вопрос в Божий ящик. Я делаю третий шаг: передаю свою волю высшей силе, которую я называю Богом. И если я молюсь, мне не нужно об этом беспокоиться. Это самое сложное для меня, потому что я очень уверенный в себе человек. И потому что у меня здесь только одна сестра. А мы с ней не очень хорошо ладим, ведь она всегда считает себя правой. Она старше меня и моих детей. И у неё нет той болезни, что есть у меня. Так что, даже когда я ей что-то рассказываю, у неё, конечно, всегда другое мнение, чем у меня. Поэтому я стараюсь не слишком откровенничать. Я ближе к моей семье в АИ, чем к моей сестре. Но сейчас мы очень хорошо ладим: я просто разговариваю с ней раз в месяц, и это хорошо. Это всё, что я могу выдержать. Но я понимаю, что она имеет в виду. Я научилась понимать людей лучше, чем они понимают меня. Как раз чтение на сегодня. Моя первая попытка в 2004 году. У меня есть множество скрытых секретов, о которых я никогда не рассказывала своему спонсору. Их много, и я несу этот груз.

Бывают моменты, когда я постоянно оглядываюсь назад. Потому что секрет был именно там – тот, который я никогда не раскрывала. Мне действительно нужно быть честной, полностью честной. Сбросить этот груз. Просто освободиться от него. Отпустить всё это. Каждый раз, испытывая приступ жалости к себе (а это случается совсем не часто), я всегда спрашиваю себя: «Зачем я это делаю? Почему мне так тяжело, что приходится жалеть себя?» После этого я просто открываю книгу. «Почему я так думаю?» Любая прочитанная в такие моменты страница очищает мой разум. Иногда бывает очень тяжко, но не всегда. И чем больше я говорю о своих проблемах, тем легче моё бремя. Вот чему я научилась здесь. В Бостоне я знала о двух собраниях АИ. Одно проводилось в пятницу в 6 часов вечера, когда я на работе, а другое в субботу, когда я тоже на работе. Поэтому я не могла посещать ни одно из этих собраний, но я звонила своему спонсору. Я звонила другим людям из АИ. Я была волонтёром, помогала в церкви. Словом, делала всё, чем только могла занять себя. В свои дни я в церкви, но даже когда я на работе, я подбадриваю себя.

Я брала все волонтёрские проекты, которые предлагала моя работа. Я ездила по всему Массачусетсу только для того, чтобы работать волонтёром. А потом я узнала, что есть Zoom, и Роб написал мне, что есть собрание в Zoom. Я сразу же присоединилась. Здесь 7 утра, а для меня это 10 утра. А затем в 6 вечера, то есть, 9 вечера по моему времени. Я посещаю и эти собрания тоже. Каждый день я была там. Каждый день я была на собрании. После двух лет участия в программе я начала спонсировать людей, чего раньше никогда не делала. Я никогда раньше не председательствовала, никогда. Не председательствовала и не выступала. Я варила кофе. Поскольку без кофе я не могу, варила и тут. И вот все спрашивали: «Вы можете спонсировать меня?» Я говорила: «Нет, я ничему не смогу вас научить». И это правда, потому что я не прошла свои шаги полностью. К тому же, я не хотела, чтобы меня беспокоили. «Я действительно не хочу, чтобы меня беспокоили. Я не хочу, чтобы люди звонили мне. Я не хочу ни с кем разговаривать». Вот кем я была раньше. Когда меня второй раз попросили стать спонсором , я сказала: «Да, конечно». Бывают моменты...

Причина, по которой я захотела стать спонсором, заключается в том, что мне нравится узнавать больше. Я расту вместе с ними, правда. Чем больше я помогаю им, тем больше я помогаю себе. Я очень счастлива всегда, каждый раз, когда не только люди, которых я спонсирую, мои подопечные, но и другие люди добиваются успеха. Я счастлива больше, чем они сами, потому что... Не знаю, какое слово я могу использовать, но эта программа работает, если вы готовы, честны и открыты. В прошлом году я вернулась из Бостона и получила предложение о работе из «Resort World». В августе... Я проработала там всего несколько месяцев и в августе вышла на пенсию. Сейчас я на пенсии. В августе прошлого года я начала выходить на пенсию. Вернувшись в АИ в 2010 году, я сказала себе: «Я хочу вернуться домой». На самом деле, не совсем так. Здесь у меня есть дом. Я буду приезжать сюда в отпуск, потому что у меня здесь дом, и сын, и второй сын. Вот как я поступлю. Я бы никогда не смогла сделать всё это, если бы не эта программа. Оглядываясь назад, я вижу, какой плохой выбор я делала много раз, когда играла. Очень, очень плохой. Я спала в машине, потому что не хотела идти домой. Не знаю, чего я ждала, но я была на парковке, спала в своей машине. Бывали случаи, когда я шла домой пешком, потому что в моей машине не было бензина. Шла от Лас-Вегас-бульвара в Хендерсон. У меня не было денег. Я просаживала все деньги в казино.

Когда я играла, у меня всегда были благие намерения. Я говорила: «Ладно, вот моя банкнота, единственная оставшаяся. Я могла бы потратить её. Так что, пойду туда». Я твердила: «Как только эта банкнота удвоится, я пойду домой. Как только я её проиграю, я пойду домой». Проигрывала. «О, у меня есть ещё деньги. Если я удвою их, будет отлично». Через несколько часов всё уходило. У меня оставалось двадцать долларов от зарплаты в несколько тысяч. Я спрашивала себя: «Ну, и что можно купить на эти двадцать долларов?» - и всовывала оставшиеся деньги обратно в автомат. Я не хотела идти домой ни с какими деньгами. На следующий день я брала в долг. Я умоляла дать мне 20 долларов, чтобы заправить машину. Вчера вечером я сказала себе: «И что такое эти 20 долларов?» Затем я взяла в долг у своих хороших друзей, чтобы купить продукты на две недели. Я сделала это и с моей следующей зарплатой. Они спросили меня: «Тебе ведь только вчера дали зарплату?». И я ответила: «Я знаю, но налоговая служба забрала мои деньги. Вот почему у меня их нет. Налоговая служба забрала мои деньги». В действительности, не налоговая забрала мои деньги, я сама их проиграла. Мне приходилось так много работать сверхурочно, чтобы иметь возможность больше тратить. Я оплачивала свои счета, а остальное тратила на азартные игры. Я не могла купить молоко, не могла купить ничего. Много лет я носила одну и ту же одежду и обувь. При этом хорошо зарабатывая. Мне говорили: «Ты очень экономна, Белинда». Я отвечала: «Да, так и есть».

На самом деле, я не была экономна. Я собирала все деньги, чтобы можно было пойти поиграть. Это не потому, что я гналась за выигрышем. А просто потому, что я хотела отстраниться и ничего не чувствовать. Я бежала от реальности. Не хотела думать обо всех проблемах, которые сама создала. И обо всех проблемах, которые у меня были в детстве и в юности. Я всё бежала и продолжала убегать. А потом, делая свой шаг, я вернулась в самое начало. И я должна была это записать. Так что, больше это не будет бременем. Это больше не ноша, которую я таскала с собой всё это время. Я высвободилась от неё. Я писала о том, как относилась к себе, и молилась, а затем сжигала записи. Я провела так много ритуалов только для того, чтобы действительно получить эти собрания, эту программу. Я правда очень много читаю, много слушаю, что люди делали, а потом сама делаю это. Я очень хочу оставаться в этой программе. День за днём. День за днём. И вспоминая сейчас все трудности, которые у меня были с 2010 года по настоящее время... Их более чем достаточно, чтобы выйти из программы, но я решила остаться. И я справляюсь с этим. Я так много плачу. Бывают долгие бессонные ночи. Поэтому, когда что-то знакомое случается со мной снова, я не буду слишком долго терпеть, я не буду напрягаться, чтобы снова оказаться в таком положении. Теперь я знаю, я верю, что для всего, что происходит, найдётся решение.

У каждого выбора есть причина. Если что-то не работает в течение десяти лет, с 2010 года по настоящее время – это только к лучшему. Всё происходит к лучшему, я чему-то учусь. И это то, что я использую каждый божий день, чему я научилась. Потому что это хорошо. Знаете, когда-нибудь кто-нибудь спросит меня, и у меня найдётся решение, которое, возможно, кто-то сможет использовать. Однажды так случится. Но пока никто не задавал мне такой вопрос. Думаю, одному из моих подопечных я дала то же решение, которое когда-то получила сама. Я сказала: «Просто сделай это и посмотри, как ты себя будешь чувствовать. Дай мне знать, что ты почувствуешь». На следующий день мой подопечный позвонил мне со смехом. Я спросила: «Что? Как ты себя чувствуешь?» - «Хорошо». Знаете, это как будто мой спонсор что-то предлагает мне. Не все предложения я принимаю. Иногда я сомневаюсь, что буду следовать совету. А если не сработает, я найду другое предложение. Найду что-то ещё. Я не остановлюсь, пока не найду правильное решение. Моя жизнь сегодня - это подарок. Перед приходом в программу в 2004 году я пыталась покончить с собой, но выжила. И я до сих пор в отрицании.

Я всё ещё не сдалась. Мой ребенок был в New Haven, потому что я мать-одиночка, воспитывавшая двоих детей. Но я вернула своих детей. Мои дети уже взрослые, у обоих высшее образование. Насколько я знаю, у них нет зависимостей. Они не курят, не пьют, не играют в азартные игры, не употребляют наркотики. Они видели, как я боролась. Однажды мой сын Джейми, который жил со мной, сказал: «Мама, только не играй». Мы жили на лапше быстрого приготовления. Я хорошо зарабатывала, но мы жили на этой лапше. И молоке иногда, потому что молока не было. Я разбавляла молоко водой, они этого не замечали. Я говорила: «Это 1%-е молоко. Ладно, в следующий раз я возьму хорошее, с витамином D». Как-то сын сказал: «Мама, я хочу работать в казино». Я ответила: «После окончания колледжа ты сможешь работать в казино. Ты должен сначала закончить колледж, а потом уже решать, хочешь ли ты работать в казино. Это тебе решать». И он согласился.

Второй сын – дантист. Он хочет, чтобы я жила с ним и присматривала за его двумя детьми. Я сказала «нет». Ни один из моих двоих детей не должен заботиться обо мне, потому что я не могу сама о себе позаботиться. Но я ценю это. Это дети, которые выросли со мной и моей зависимостью. Я забросила свою жизнь, но они... как вы это называете... они не винили меня. Всё, о чём они просили меня, это прекратить играть. Просто прекратить играть, потому что они волновались. Они говорили мне: «Больше так не делай, мама». Я отвечала: «Не буду». Я столько раз говорила это «не буду, не буду», но, как только получала очередные деньги, ехала играть. Они звонили мне постоянно, пытались найти в казино. Мне говорили: «Вам звонят». Я отвечала: «Это не мне». - «Они зовут вас». Я снова говорила: «Это не меня». Отключала телефон. Они просто беспокоились, поэтому и звонили мне. А потом, в конце концов, я приезжала домой. Они ели лапшу, а я тратила все деньги в казино. Бывали моменты в течение моих первых девяноста дней, когда у меня совсем не было денег. Я водила сына в «Макдональдс». Это было такое удовольствие для нас обоих. Счастье, которое я могла видеть в своих детях... Но в то время я ещё не была вовлечена в АИ. Я просто собиралась бросить играть, понимаете. Я видела людей, которые приходили и выходили из программы, снова приходили и снова выходили. Я наблюдала это четыре года. «Почему они вышли? Жизнь так хороша». Я не понимала, что и сама была такой же. Потом поняла. Знаете, не рекомендуется выходить и потом возвращаться. Люди могут прийти сюда один раз, а потом остаться. Это намного лучше, знаете. Но для меня... Я должна была попробовать это снова. Должна была попытаться ещё раз.

Мне пришлось избавиться от эго, которое я носила с собой. Всё это эго, хотя у меня ничего нет, понимаете. Сегодня – и не только сегодня – я живу ту жизнь, которая была мне дарована. И наслаждаюсь каждой её частицей, каждой. Я не хочу терять ни минуты. Я присутствую на собрании на все сто процентов: умственно, физически, лично. Раньше я была только физически, просто чтобы показать, что я здесь. Я присутствовала, но ничего не слышала. Я вообще не слышала никаких историй, ничего. Присоединившись к этому путешествию, я постоянно возвращаюсь к своему четвёртому шагу. Каждые два-три года я возвращаюсь к четвёртому шагу и смотрю, что мне нужно в себе развить, что я действительно должна устранить. Однако дефекты характера устранить трудно. Я просто хочу усыпить их, усмирить их. И заменить на хорошие. Вы знаете, от двадцати дефектов характера остаётся всё меньше, меньше и меньше. У меня до сих пор есть некоторые дефекты характера. Есть. Дайте подумать. Я не могу придумать какой-то недостаток характера, потому что мне трудно сразу разозлиться. Знаете, раньше на фривее, когда я еду, а меня кто-то подрезает… Я гналась за ним, так бывало. Я гналась за ним, а потом тоже подрезала. Вот такой я была безрассудной. Теперь не так. У меня всё ещё есть другой дефект характера, я знаю. Прокрастинация. С тех пор, как я вышла на пенсию, я прокрастинирую. Потому что знаю, что мне не нужно вставать рано утром, я могу сделать что-то завтра, но есть вещи, которые надо сделать сегодня. Тем не менее, завтра, завтра, завтра... Хотя, на самом деле, это не так уж и плохо, я наслаждаюсь этим. Только не собрания. Я не прокрастинирую, когда речь идёт о собраниях. Если запланировано собрание, я встаю рано, а после него ложусь спать. Я действительно не могу припомнить. Когда что-то всплывёт в памяти, тогда и всплывёт. Дефект характера. Я убрала ревность, зависть. Я не завидую другим людям. Я не хочу быть такой, потому что если есть эта зависть, то я заболею страстью чего-то большего, понимаете? Я захочу больше этого, больше того. А я просто хочу быть собой. Они – это они, а я – это я. А ещё (и я всегда буду это помнить), раньше, если обо мне говорят, я тут как тут, прислушиваюсь. Сегодня, если обо мне говорят, я думаю: «О, я популярна». Вот и всё. Неважно, что они говорят, мне всё равно. Потому что это не я, понимаете.

Я уже столько всего рассказала, но ещё не закончила. Я уезжаю в следующее воскресенье; мой рейс в следующее воскресенье, я возвращаюсь на Филиппины. Как только всё устроится и у меня появится интернет, я снова вернусь в Zoom. Потому что, если я не пойду на собрание, я знаю, что первое, что ко мне вернётся, - это мой дефект характера. Я не буду играть и не смогу играть, потому что там нет казино, а я не люблю интернет. У нас нет лотерей... Я не знаю наверняка и не хочу этого знать. Но я живу в таком месте, где вам нужна машина, чтобы добраться туда, куда вы хотите. А если у вас нет машины, придётся ходить на большие расстояния пешком. Вот где я живу. Мне совсем не хочется практиковать недостаток характера, если у меня не будет собрания. Поэтому я возьму действительно хороший интернет, чтобы иметь возможность заходить в Zoom хотя бы раз в день, если не дважды в день. Потому что эта программа сильно изменила мою жизнь. Когда я вернулась сюда в 2010 году, у меня не было ничего, совсем ничего. Я должна был начинать с самого начала. У меня была одна машина, у меня была работа. Это всё, что я сохранила. Я скопила немного денег, чтобы снять дом. С этого и начала. Я прожила в этом доме десять лет, а когда у меня было достаточно денег, купила другой дом. Потом я скопила ещё денег и купила ещё один дом. Всё это в моем Божьем ящике. Даже глядя на это сейчас, я не верю, что смогла это сделать. Я смогла сделать это только благодаря программе АИ.

Без АИ, я всё ещё бродила бы где-то. Или, может быть, вы проходили бы мимо, а я стояла бы с этой... Нет, я бы не стояла где-то с картонкой. Вместо этого я была бы мертва, если бы пошла играть. Было три варианта: тюрьма, безумие или смерть. Я бы не оказалась в тюрьме, я бы не оказалась в психиатрической больнице, потому что я не сумасшедшая. Но я была бы мертва. Это был единственный выход для меня. Знаю, что если я умру, моей семье будет тяжело. Но моей семье также будет тяжело, если я окажусь в тюрьме. Вот почему я не хочу выходить. Азартные игры – это не решение проблем. Это только временное действие, чтобы ничего не чувствовать. После этого бесчувствия и потери всего я лишь создала ещё больше проблем, вот и всё. И теперь я потеряю не только материальные вещи, но и себя, если пойду играть. Жизнь слишком хороша, чтобы тратить её впустую. Только единицы людей живут сто один год, только единицы. Большинство людей умирают в возрасте восьмидесяти лет. Я подняла планку, потому что не хочу, чтобы было семьдесят. Я собираюсь подняться выше: восемьдесят пять, девяносто, сто. Итак, если я посчитаю в обратном порядке, у меня есть только несколько десятилетий. И я не хочу тратить их на азартные игры.

Нет. Если я вернусь и буду играть в азартные игры, вместо десяти лет жизни у меня останется один год. Вот и всё. Это долго – целый год. Может, полгода. Вот и всё. Потому что у меня нет таких денег, чтобы тратить. Я уже потратила их на хорошие вещи.

Что, моё время истекло? Ладно. Простите, но это всё, что пришло в голову сегодня. Потому что это только начало моей истории, с самого начала, и ещё много впереди, может быть, в следующем году. И спасибо, что позволили мне поделиться своей жизнью.